Искусство возможного. Российский и мировой рынок стали — итоги недели (22-29 ноября 2015 г.)

Прошедшая неделя прошла под знаком Турции. Удар в спину, кто бы его на самом деле ни организовал, вышел действительно очень сильный. Турция — один из важнейших торговых партнеров России, и перенесение конфликта на экономическую почву (а иного выхода и не оставалось: не бомбить же, в самом деле, Стамбул) неизбежно ударит по обеим сторонам.

Для российских металлургов Турция является крупнейшим покупателем стальной продукции, как заготовки, так и листового проката. По данным таможенной службы, за первые девять месяцев текущего года объем поставок составил 4,26 млн. т, это более 20% от всего российского экспорта стали. Пока нет никаких сведений о том, что Турция вводит какие-либо ограничения на импорт российского металла, но этот вариант, безусловно, нельзя исключить. Кроме того, турецкие строительные компании ведут бизнес в России, и их вынужденный уход с рынка, если дело дойдет до этого, приведет к некоторому снижению внутреннего спроса на прокат.

Конечно, не всё в мире (к счастью) меряется деньгами, но резкое обострение отношений с Турцией в очередной раз показывает важность ускоренного развития российской экономики в целом, а в ней промышленности, строительства, сельского хозяйства, потребительского рынка и вообще всех отраслей без исключения. Нельзя претендовать на проведение сильной и самостоятельной политики на международной арене, имея нескомпенсированные слабости в экономике и критические зависимости от импорта и экспорта.

Между тем, нынешняя ситуация не располагает к особому оптимизму. Как отметил на состоявшейся 25 ноября конференции Сбербанк CIB “Металлургия и горнодобывающая промышленность. Производство удобрений» Олег Вьюхин, председатель совета директоров «МДМ Банк», структурные реформы в российской экономике не стоят на повестке дня — по понятным причинам. Так называемая элита нынешнего российского бизнеса не заинтересована в их проведении, не имеет для этого достаточных финансовых и кадровых ресурсов. У правительства нет понимания того, как кардинально повысить долю несырьевых отраслей в промышленности и экспорте, нет механизмов для проведения целенаправленной промышленной политики с государственной поддержкой частных компаний, нет и специалистов, способных разработать и запустить такие механизмы.

Текущая ситуация не устраивает никого, но считается, что исправить ее невозможно, можно только ждать, что трудные времена рано или поздно закончатся сами собой. Правительство надеется на уменьшение инфляции до однозначных величин и обещает в 2016 году продолжать снижение процентной ставки. Однако многие предприниматели и эксперты в это не верят, считая, что кредиты и в следующем году останутся труднодоступными. И это действительно выглядит вероятным, так как отток капитала из России будет продолжаться, а Центробанк по-прежнему собирается проводить ограничительную денежную политику, стремясь за счет этого добиться желанного снижения инфляционных показателей.

Хотя даже в МВФ признают, что инфляция в России в 2014-2015 годах имела немонетарный характер и была вызвана, главным образом, подтягиванием внутренних цен к экспортным либо импортным паритетам вследствие падения рубля. Чтобы прекратить ее, достаточно обеспечить стабильность национальной валюты, но как раз этим Центробанк принципиально не хочет заниматься. С помощью рыночных механизмов это невозможно, так как на стабилизацию рубля путем интервенций не хватит никаких ресурсов, а административные у нас, похоже, применять не желают, дабы не расстроить уважаемых валютных спекулянтов.

При этом, в правительстве, очевидно, хорошо осознают, что продолжение текущей экономической политики не способно обеспечить возобновление экономического роста. Министр финансов Антон Силуанов предложил заложить в бюджет цену на нефть на уровне $50 за баррель, указывая, что именно столько она и будет стоить в среднесрочной перспективе. С одной стороны, с этим трудно поспорить. Стоимость нефти Urals, которую экспортирует Россия, в последний раз находилась выше отметки $50 за баррель в июле текущего года, сейчас же она немного превышает $40 за баррель. В будущем году большинство экспертов предсказывают на 2016 год умеренное подорожание вследствие сокращения добычи нефти в США и некоторых других странах, но даже самые отчаянные оптимисты прогнозируют возвращение на отметку $80 за баррель не раньше 2018 года. Пессимисты же считают, что на достижение этого уровня (в нынешних ценах) понадобится не менее 15 лет. Поэтому России волей-неволей придется жить по средствам.

Однако, с другой стороны, что такое — постоянно дешевая нефть в нынешней экономической модели? Прежде всего, это резкое сокращение бюджетных расходов. По мнению Антона Силуанова, под нож должна пойти, в первую очередь, социалка. Это да, это правильно, это полностью соответствует рекомендациям МВФ и находится в рамках пресловутого «Вашингтонского консенсуса». Но это также и обваленный потребительский рынок и продолжение падения спроса на жилье, автомобили, бытовую технику, а значит, и на стальную продукцию — как арматуру, так и высококачественный листовой прокат, на производство которого в последние годы стремились делать ставку ведущие отечественные меткомбинаты.

Но одними только социальными расходами ожидаемый секвестр госбюджета, очевидно, не ограничится. Будут, скорее всего, уменьшены затраты на перевооружение армии и флота, инфраструктурные проекты, различные государственные программы, сокращены инвестиционные планы крупнейших госкорпораций. Чтобы свести концы с концами, правительству придется повысить налоги и поднять тарифы естественных монополий. Последнее приведет к раскручиванию инфляции и прекращению политики снижения процентных ставок, что снова ударит по бизнесу.

При этом, пожалуй, никто ни в правительстве, ни в российском бизнесе не готов признать, что при проведении такой инерциальной, реактивной (от слова «реакция») политики стагнация может продолжаться долгие годы. Ведь источников нового роста нет и в глобальной экономике. Во всяком случае, спад на мировом рынке стали, когда дойдет до крайней точки, судя по всему, сменится не повышением а периодом длительной депрессии.

Если в первой половине ноября многие специалисты рассчитывали на достаточно массовое и скорое закрытие производственных мощностей в Китае, то теперь вероятность такого развития событий существенно уменьшилась. Агентство Fitch, проанализировав положение дел в китайской металлургии, подтвердило, что сталелитейные компании будут и дальше терпеть убытки, но не снижать выпуск, а в этом их поддержат как банки, так и местные власти. Китайская металлургическая ассоциация CISA, со своей стороны, сообщила, что не только Китай виноват в перепроизводстве и падении цен и не собирается теперь решать эти проблемы в одиночку и за свой счет.

В течение всего ноября китайские компании стремились остановить падение экспортных котировок на стальную продукцию, и что-то у них даже получалось. Но цены продолжают медленно опускаться как на внутреннем, так и на мировом рынке, а удешевление железной руды до нового десятилетнего минимума может ускорить этот процесс. Да и в других регионах улучшения ситуации не происходит. Во второй половине ноября продолжали сбавлять котировки американские, германские, японские сталелитейные компании, а в Турции еще до удара по российскому бомбардировщику наметилось ослабление внутреннего спроса и снижение цен на сортовой и листовой прокат.

Точно такое же понижение происходит и на российском рынке. В декабре только производители листового проката с покрытиями могут чувствовать себя достаточно спокойно. В то же время, сорт, фасон и непокрытый листовой прокат дешевеют под влиянием сужающегося спроса, который идет вниз не только под действием сезонных факторов, но и вследствие общего неблагополучия в промышленности и строительстве. Металлургические компании снижают выпуск, останавливая мощности для проведения плановых ремонтов, но пока что потребление уменьшается еще быстрее, создавая избыток предложения.

Есть ли вообще выход из сложившейся ситуации? Конечно, есть, что, в частности, показывает пример Индии, в прошлом году запустившей общегосударственную программу стимулирования роста промышленности. Нельзя сказать, что она реализуется плавно и благополучно, но она действует. По оценкам экспертов, в 2015/2016 финансовом году (апрель/март) расширение спроса на прокат в стране может достигнуть 7-10% по сравнению с предыдущим периодом, причем, за счет не только промышленности, но и запуска новых проектов инфраструктурного и жилищного строительства.

Поэтому и восстановление российской экономики может произойти только за счет новых инвестиций и стимулирования спроса — со стороны как промышленности, так и потребителей. Политика жесткой экономии способна привести только к упадку — кто не верит, пусть посмотрит на Грецию. Заменить выпавшие сырьевые доходы Россия может только за счет стимулирования ускоренного расширения производства передовой промышленной продукции с высокой добавленной стоимостью — авиакосмической и оборонной техники, судов, транспортных средств, наукоемкого оборудования, качественных потребительских товаров. Причем, в расчете не только на импортозамещение, но и на экспорт, чтобы получить нужную экономию на масштабах. Только при таких условиях можно обеспечить увеличение потребностей в квалифицированном и высокооплачиваемом труде, расширение государственных доходов за счет налогов с прибылей корпораций, рост правительственных и частных инвестиций.

Опыт подобной модернизации экономики в мире есть. Такой путь в свое время прошли Япония, Южная Корея, Китай, даже та самая Турция, у которой при всей паскудности ее нынешнего руководства есть, чему поучиться. Но... вот только кто сможет провести такие преобразования в России? Политика, как известно, это искусство возможного, а отдел фантастики у нас, как говорится, на другом этаже.

Просмотров: 219
Источник: ©ИИС «Металлоснабжение и сбыт»